Борис Мансуров. Пастернак и антисемитизм.

Письмо Бориса Мансуровича Мансурова - Иде Львовне Баскиной,   учителю  из Екатеринбурга.

(Публикуется ВПЕРВЫЕ!)

     Уважаемая Ида Львовна, здравствуйте!

 Признателен вам за письма, особо рад найти в Вас доброго и заинтересованного поклонника творчества большого поэта Бориса Пастернака.  Для меня Б. Пастернак – поэтический и человеческий гений, к которым отношу и Марину Цветаеву. Его обращение   к Марине:

«Нас мало, нас может быть – трое…» - провидческое. От  О. Ивинской узнал, что уже в 1940 г. на встречах в Москве два поэта решили, что третьим поэтом был среди  них Осип Мандельштам, а не Маяковский, как полагал в 1922 г. Пастернак. Маяковский проявил себя  талантливым трибуном, а не поэтом в полном значении слова поэт! 

 Надеюсь, Ваше тщательное прочтение книги «Лара... <моего романа>» подвигнет на более углубленное изучение писем Пастернака к О.Фрейденберг, к родителям и к любимым сестрам Жоне и Лиде, писем  к Ариадне Эфрон, Жаклин Пруайяр и к Фельтринелли.

 При написании «Лары…» старался сделать главы независимыми друг от друга, т.к. в каждой - своя тема с важными и малоизвестными материалами о жизни и поэзии Б.Пастернака, которые ранее искажались или были сокрыты от читателей. Постарайтесь заполучить книгу (возможно через интернет), где впервые появилась часть закрытых материалов на Пастернака и О.Ивинскую из архивов ЦК КПСС и КГБ СССР.

Книга «А за мною шум погони…», Пастернак и власть. 1956-1972 г.

Документы. – М., РОССПЭН, 2001 г. ( Обратите внимание на дату – 1972 г.)

    В Вашем письме вновь всплыл вопрос: Был ли Пастернак антисемитом?

Его мне задавали уже многие читатели, что у меня вызывало лишь улыбку, но Ваша озабоченность вызвала досаду, что заставляет меня говорить на эту нелепую тему подробно.    

 Присланная статья о «Сведении счетов» с Пастернаком – слабый отзвук агрессивной статьи А.Гордона, в которой он обвиняет Б.Пастернака в предательстве по отношению к евреям.

 Появление серии заявлений об антисемитизме Б.Пастернака вызвано было выходом в свет романа «Д.Ж.». В книге всемирно известного пастернаковеда, проф. Стенфордского университета Лазаря Флейшмана приведено письмо 1959 г. проф. Глеба Струве к писателю Владимиру Набокову. В нем Струве удивлен вестью о том, что Набоков считает роман Пастернака «Д.Ж.» бездарным и антисемитским. Особо резко отзывалась о «Д.Ж.» жена Набокова – Вера Набокова-Слоним. Выдержки из ее дневника приведены в книге С.Шифф «Вера. Миссис Владимир  Набоков».

  Запись Веры в дневнике гласит:

Лолита» все еще в списках бестселлеров, хотя скоро ее, вероятно, вытеснит оттуда эта жалкая и ничтожная книжка безвестного Пастернака… Коммунисты преуспели в проникновении своей низкопробной стряпни в клуб «Лауреатов Нобелевской премии»… Это массовый психоз идиотов, предводимых прокоммунистически настроенными подлецами.

  Флейшман приводит свидетельство критика Марголина (США):

Усердные еврейские националисты назвали книгу «Д.Ж.» вредной.

Премьер Израиля  Бен Гурион, выступая 7 февраля 1959 г., осудил роман «Д.Ж» Пастернака «за недостойное писателя еврейского происхождения

изображение евреев. Об этом тем более приходится сожалеть, что роман написан человеком, имеющим достаточно мужества, чтобы пойти против своего правительства».

  Все обвинители Пастернака цитируют слова Лары из романа:

Люди, когда-то освободившие человечество от ига идолопоклонства и во  множестве посвятившие себя освобождению его от социального зла, бессильны освободиться от самих себя, от верности отжившему наименованию, потерявшему значение, не могут подняться над собою и раствориться среди остальных, религиозные основы которых они сами заложили и которые были бы им так близки, если бы они их лучше знали.   

А.Гордон клеймит Б.Пастернака за то, что он предал заветы своего отца Л.О. Пастернака в части верности еврейским традициям.

 В связи с этим зададимся и постараемся ответить на несколько вопросов:

1. Соблюдались ли в семье Л.О. Пастернака старые традиции евреев?

 - Таких сведений в письмах отца и сына не находим.

2. Пригласили  ли в семью к детям няню-еврейку, чтобы обучала законам

  иудаизма, ограждая от влияния иной веры?      

  - В семье Л.О. Пастернака с детьми  была русская няня Акулина,

крестившая Борю в раннем детстве.

3. Отдали ли родители детей в школу при синагоге?

 -  Нет об этом никаких свидетельств.

4.  Имели ли место в царской России факты ограничения прав  Л.О. Пастернака  как еврея?

 - Об этом было известно Б. Пастернаку.

Б. Пастернак знал о притеснениях и гонениях на евреев при царе.

Его отец Леонид Осипович сменил имя, не смог учиться в России, уехал в г. Мюнхен, где получил образование в Академии художеств.

 Отец вынужден был писать унизительное прошение, чтобы получить место преподавателя в Московском художественном  училище ваяния и зодчества.          

 Как вспоминала О. Ивинская, Б.Пастернак от отца знал об истории изгнания из столицы знаменитого художника Исаака Левитана, как не принявшего православия.  Л.О. Пастернак сообщал в своем письме:

Я слышал часто упрек, что я как еврей – не могу быть чисто русским художником.

 О.Ивинская в своей книге «В плену времени. Годы с Борисом Пастернаком»

описывает случай, когда она спросила у  Б.Л. «как записать его национальность в анкете для издательства». На это Пастернак говорит Ольге:

 - Напиши, национальность «смешанная».

     В романе «Д.Ж.» словами еврея Михаила Гордона Пастернак говорит о евреях и христианстве:

Как могли они дать уйти от себя душе такой поглощающей красоты и силы. Полная и безраздельная жертва этой стихии – еврейство.

В чьих выгодах добровольное мученичество, кому нужно, чтобы веками покрывалось осмеянием и истекало кровью столько ни в чем неповинных стариков, женщин и детей, таких тонких и способных к добру и сердечному общению!

 Пастернак не мог смириться с тем, что за много веков после великого изгнания из Испании в Х111 веке еврейские диаспоры, расселившись в разных странах и  становясь  в каждой стране, в период пагубных общественных или природных явлений, ОБЯЗАТЕЛЬНЫМ объектом гонений и вымещения недовольства, не осуществили полной ассимиляции с местным населением и доминирующей в просвещенном мире христианской  религией стран, ставших  родиной их детей и внуков.

 Еврейским ортодоксам и элите, не желавшим потерять своего влияния и доходов в диаспорах, не было это выгодно, и они всеми средствами препятствовали такому единению, обрекая на страдания и безвременную  гибель в первую очередь стариков, женщин  и детей. Ольга Ивинская говорила мне:

 Пастернак имел и свой печальный опыт отношения к нему, небогатому еврею, со стороны богатого еврея в Марбурге. Тогда богатый отец Иды Высоцкой запретил брак своей дочери с евреем, молодым репетитором дочери, Борисом Пастернаком, не смотря на рекомендацию знаменитого профессора Марбургского университета, философа Когена, у которого учился тогда Борис Пастернак. После отказа – Пастернак покинул Марбург.

Пастернак  видел, как в жестоком ХХ веке многие просвещенные еврейские семьи де факто ассимилируются с населением страны, в которой родились и живут, ради будущего своих детей.  Они меняли фамилии и имена, крестились, женились и выходили замуж за граждан-представителей коренного населения.

 В России среди успешных людей  таких примеров было множество:

 Писатель В.Зильбер стал - В.Кавериным, поэтесса В.Шпенцер стала – В. Инбер, поэт М.Шейкман стал – М.Светловым, поэт  Д.Кауфман стал – Д.Самойловым, драматург Л.Зальцман стал - Л.Зориным, драматург М.Гибельман стал – М.Рощиным, писатель  Ю.Ляндерс стал – Ю.Семеновым, писатель Исхиль Файнзильберг стал – Ильей Ильфом, писатель В.Зисман стал – Бруно Ясенским и  т.д. и т.д.

 Популярный советский писатель С.Я.Маршак в 1920 г. издал небольшим тиражом первую книгу своих стихов на иврите. В 50-х годах его друг подарил Маршаку сохранившийся экземпляр этой книги. Маршак был крайне недоволен таким подношением, уничтожил книгу своих стихов на иврите и прекратил все отношения с другом.   

 Знаменитый поэт, Иосиф Бродский, изгнанный из СССР, став Нобелевским лауреатом, жил в Америке и никогда не соглашался выступать в синагогах.

Известный русский писатель, Нобелевский лауреат Александр Солженицын

осуждал И.Бродского за недостаточную «еврейскость».

  На настойчивые просьбы своего друга, журналиста Людмилы Штерн поехать в Израиль, Бродский ответил:

- Знаешь, Киса, я боюсь… Боюсь, что в сегодняшнем Израиле мне не понравится. Я бы лучше в Сирию съездил. 

После смерти И.Бродского, его  отпевали по православному обряду.

К Б.Пастернаку, посещавшему Переделкинскую церковь и знавшему молитвы, также перед смертью в мае 1960 г. приходил православный священник из храма.

Еврейские ортодоксы осудили Пастернака, как антисемита, но представители мировой культуры чтили в Пастернаке гениального поэта, дарящего своим творчеством любовь и надежду на лучшую жизнь всему человечеству.

 Одним из членов Нобелевского комитета, выдвигавшего в 1958 г. Б.Пастернака на Нобелевскую литературную премию, был профессор из Гарварда Хэрри Левин, родившийся и выросший в еврейской семье.

  Л.Флейшман в своей книге приводит такое свидетельство.  Известный издатель и гл. редактор журнала «Воздушные пути» (США), восхищавшийся романом «Д.Ж.», Р.Гринберг, готовя подарок к юбилею Б.Пастернака, в письме к проф. Г.Струве от 8 января 1959 г. (10 февраля 1960 г.  Пастернаку исполнялось 70 лет) сообщает:

Я начал собирать Альманах в честь Б.Пастернака, чтобы отметить его Юбилей. Книга будет не о Пастернаке, а для него, как дань, как знак признания отсюда из Америки от эмигрантских писателей. 

В.Набоков осудил этот поступок Гринберга, а на смерть Пастернака (умер поэт 30 мая 1960 г.) послал 3 июня 1960 г. Гринбергу стихотворение-пародию на Нобелевского лауреата - «Какое сделал я дурное дело». Узнав об этой выходке Набокова, всегда корректный в отношениях с людьми проф. Глеб Струве написал:

Если бы мне пришлось писать отзыв, я бы очень резко, не стесняясь, отозвался о стихотворении Набокова, пародирующем Пастернака.  Я считаю его гнусным и пишу об этом налево и направо. 

 Известный в Америке литературный критик проф. В.Марков, узнав о реакции Набокова на роман «Д.Ж.», еще в августе 1959 г. написал Г.Струве:

  Набоков явно завидует Пастернаку, и зависть эта не одного художника к другому, не Сальерическая.  Основа этой зависти – комплекс неполноценности. Набоков давно уверился, что этика в художественность не входит, и вдруг встречается с вещью, которая именно духовно-этическим содержанием и сильна. Но сам Набоков не может это открыто признать, ибо давно «доказал», что это все ерунда. На этой почве он может просто возненавидеть Пастернака – и есть за что. Пастернак ставит под сомнение всю его эстетику.  

   На мой взгляд, такая оценка Марковым злобы Набокова на Пастернака  была предельно точна.  Нападки ортодоксов на роман Доктор Живаго и творчество Пастернака, включая обвинение его в антисемитизме, того же поля ягоды: зависть и ненависть к высоко духовной этике в творчестве.

 Мне близки слова, которые написал Б.Пастернаку один из самых честных и пронзительных русских писателей Варлам Шаламов, прочитавший роман «Доктор Живаго» в рукописи:

Я никогда не писал Вам, что Вы – совесть нашей эпохи – то, чем был

Лев Толстой для своего времени. Вы – честь времени, его гордость.

Пред будущим наше время будет оправдываться тем, что Вы в нем жили.   Я благословляю Вас.   

                                            Ваш В.Шаламов.

                                                                                 лето 1956 г.

 Эти слова не нуждаются в комментариях.

                    С поклоном. Ваш Б. Мансуров.