Ольга Григорьева
Павлодар, Казахстан

Марина Цветаева в казахстанской литературе и периодике 21-го века

Если конец 20-го века был временем открытия и второго рождения поэзии Марины Цветаевой, то начало нового тысячелетия можно назвать началом осмысления величины и значимости её таланта. Открыты архивы, опубликованы все произведения поэта, многочисленные воспоминания и исследования творчества М. Цветаевой. Кажется, что в этом плане открытий уже не будет. Но и в этом случае справедлива строка – «Большое видится на расстоянии». Может быть, лишь сейчас, в 21-ом веке, всё больше отдаляясь от человеческой, земной судьбы поэта, читатель в полной мере увидит его неповторимость и масштаб.

В современном Казахстане, где русский язык назван языком межнационального общения, а русская литература по-прежнему преподается в школах и университетах, творчество Марины Цветаевой привлекает интерес не только старшего поколения, но и учащейся молодежи. Каждое поколение открывает её поэзию заново. Стоит увидеть тех девушек и юношей (причём, разных национальностей), которые приходят на Цветаевские костры в Павлодаре, читают стихотворения Марины Цветаевой и свои стихи, посвящённые ей, понимаешь: её поэзия, как и в двадцатом веке, зажигает сердца молодых огнём искренности и любви.

Из произведений казахстанских авторов, посвящённых Марине Ивановне Цветаевой, я бы назвала в первую очередь поэму Ларисы Щербаковой «809 дней». Это последние дни жизни поэта: 12 июня 1939 года М. Цветаева выехала в Россию, 31 августа 1941 года оборвала свою жизнь. «Мир раскололся. А трещина прошла через сердце поэта», — эти слова Гёте взяла Л. Щербакова эпиграфом к своей поэме. Автор пытается осмыслить поступки и внутреннюю логику  вернувшейся в Россию, к своей гибели Марины Цветаевой. Поэма состоит из трёх частей: «На родину!», «На родине», «Суд и судьба». 

«Скорей туда – на родину, В край, где души росток Впервые слово пробовал. За словом – на восток!» — так объясняет автор принятие Цветаевой этого непростого для неё решения. Ужас, смятение, непонимание того, что же происходит в дорогой для неё России, передаётся во  второй части поэмы: «Здесь – аресты и доносы, Тюрьмы… В чём виновны? Кто доносит? Кто – допросит? Веки – неподъёмны…» Автор не называет конкретных географических адресов этих 809-ти дней, неважно, где находится физическая субстанция поэта: в Болшево, Москве, Чистополе или Елабуге… На её глазах рушится мир, и надежды на спасение, особенно при известии о войне с Германией, Цветаева не видит…  Её любимая Германия напала на её любимую Россию. Мир сошёл с ума: «Ты, Германия победная, Где твой Шуман, Вагнер, Бах? Где сыны твои наследные? По Европе бродит – страх… страх… страх…» В третьей части поэмы – размышления об уходе, его неизбежности и осознанности. Душа и тело, почему им «не пожилось» вместе? «Куда ж ты, душа, глядела, Что ж не хранила тело, Что ж не оберегала, Когда оно изнемогало?»…

В поэме Л. Щербаковой «809 дней» больше вопросов, чем ответов. И на эти вопросы вряд ли уже кто ответит, но главное, что они задаются, что они мучают наших современников, поэтов 21-го века. 

 «У поэтов немного обетов, А у русских, особо, — в крови – Круговая порука поэтов, Круговая порука любви», — пишет в своей поэме о Марине Цветаевой Лариса Щербакова. Эту «круговую поруку поэтов» демонстрируют и другие современные  литераторы Казахстана, размышляющие о судьбе и творчестве Марины Цветаевой.

Два стихотворения посвятил памяти Марины Цветаевой один из самых известных русских казахстанских поэтов, бывший редактор журнала «Простор» Валерий Михайлов («Простор», сентябрь-октябрь 2006 г.). В его творчестве много христианских мотивов, и два этих стихотворения – не исключение. «Простил ли Господь её бедную жаркую душу?» — вот основной вопрос, мучающий нашего современника.

«Над Камою серой туман одинокий клубится,

И каплями крови из мглы проступает калина…

Любовь беспредельна – и только любовью творится,

И в жертву Господь отдаёт нам любимого Сына.»

Жизнь и смерть Марины Цветаевой – как жертва, как искупление наших грехов, нашего бесчувствия и равнодушия… Осознанно приняла она свою мучительную гибель. Не для того ли, чтобы искупить ею и  продажность преуспевающих советских литераторов, и вынужденную немоту совестливых коллег по перу, истеричные крики оторванных от родины писателей  и  тупое молчание и безнадежность жизни увиденных ею «строителей коммунизма»?   Не для того ли, чтобы, «смертию смерть поправ», возродиться в своих стихах в новом тысячелетии? Об этом думаешь, читая строки Валерия Михайлова.

Отдельно можно отметить стихотворения, посвященные проводимому в Павлодаре с 2005-го года Цветаевскому костру. Эти поэтические вечера у дома, где в 50-е годы прошлого столетия жила младшая сестра поэта – Анастасия Цветаева послужили всплеском  «поэтической активности» и интереса к творчеству Марины Цветаевой. 

На пристани степного Павлодара,

У домика, где обитали музы,

Костёр Марины, благостным пожаром,

Был разожжён искрою из Тарусы, -

эти строки  поэтесса из города Экибастуза Валентина Кузьмина посвятила первому павлодарскому Цветаевскому  костру. Откликнулась она и на второй:

По ком-то зажигают свечи,

А им – костры!

Поэзию умножит вечность

На две сестры…

Есть у Валентины Кузьминой и другие стихи, посвященные Марине Цветаевой, которые войдут в готовящийся к печати первый поэтический сборник автора.

«Гори, Цветаевский костёр!» — так назвал своё стихотворение известный казахстанский поэт, член Союза писателей  СССР  (а сейчас Казахстана) Виктор Семерьянов:

Наш костёр – не просто пламя,

Что зажгли мы в октябре.

Наше пламя – это память,

Наша память о тебе…

Появились в Казахстане и новые переводы стихотворений Марины Цветаевой на казахский язык. В 2002-ом году в столице республики Астане, в издательстве «Аударма» вышел сборник стихов М. Цветаевой (176 страниц)  на казахском языке, перевела их поэтесса Г. Салыкбаева. В её же переводе в 2003-ем году в республиканской газете «Казак эдебиети» была опубликована большая подборка (13 стихотворений) Марины Цветаевой.

Многочисленные публикации о Марине Цветаевой, появлявшиеся в казахстанской  периодической печати с 2000-го года, можно разделить на две группы: перепечатки из различных российских изданий и оригинальные исследования, которых, конечно, значительно меньше. Причём, не стоит пренебрежительно относиться к перепечаткам, пусть это явления вторичные, но они тоже знакомили читателей Казахстана с жизнью и творчеством М. Цветаевой. В этом плане свою лепту внёс в цветаеведение республиканский журнал «Русский язык и литература в казахской школе» (Алматы, тираж 6 тыс. экз.). Здесь была напечатана статья Г. Петковой, преподавателя Софийского университета, кандидата филологических наук «М. Цветаева и символизм. К проблеме партитурности литературного текста» (№ 1, 2001). Статья глубокая и интересная, не знаю, насколько пригодилась она преподавателям русского языка в казахской школе, но цветаеведов, несомненно, заинтересовала. Речь в ней идёт о моделировании собственного поведения поэта по программе своих литературных героинь. К примеру, у  Цветаевой была не просто дочь Аля. Была и вымышленная героиня «Аля», которая играла роль двойника, «второй тени» матери. И любовные романы Цветаевой, отмечает исследовательница, строились как романы литературные, как тексты. Происходило преодоление жизни и преображение её по законам литературности, взаимозаменяемость творчества и биографии. Цветаева не просто автор, пишет Г. Петкова, но и исполнитель своего творчества.

Вторая публикация в этом же журнале была посвящена 110-летию со дня рождения Марины Цветаевой (№5,2002). Это подборка материалов под названием «Нежную руку кладу на меч, на лебединую шею Лиры» в рубрике «Литературный календарь». Сюда вошли: отрывок из «Воспоминаний» Анастасии Цветаевой под заголовком «Начинающаяся известность», статьи И. Эренбурга — «Дорогой страданий, одиночества, отверженности» и Э. Миндлина — «Стихи, как всякое благородство, обязывают» (в заголовок вынесены слова М. Цветаевой, написанные ею на книге, подаренной Миндлину).

Ещё о нескольких статьях о Марине Цветаевой в казахстанской периодике. «Знаю, всё, что было, всё, что будет…» — перепечатка материала Александра Щуплова и Татьяны Бек, куда вошло и интервью с Марией Белкиной («Новая газета», 4 сентября 2003 года, Павлодар, тираж 10 тыс. экз.). 

Показательна для современной прессы публикация в республиканской независимой газете «Туран» (27 января 2006 года, Атырау, тираж 21 тыс.экз.). Это краткий пересказ биографии Марины Цветаевой, естественно, с перечислением фактов и сведений (порой  спорных), которые могут привлечь читателя-обывателя. Об этом можно судить по подзаголовкам: «Икона полководца», «Разная любовь», «Маленькая смерть», «Совестно, что жива», «Смерть посудомойки». Материал занимает целую газетную полосу и называется «Петля на прошлом. О таинственной смерти великой поэтессы написано много…» (без автора). Вызывает недоумение коллаж, сделанный по визуальному, но отнюдь не по смысловому принципу: слева – Богоматерь с младенцем, справа – известная фотография Цветаевой с кудрявым Муром на коленях. 

По разному можно относиться к таким публикациям, кто-то считает подобное спекуляцией на имени поэта. Но вдруг, прочитав подобную «Женскую историю» (под такой рубрикой дан материал) читатель газеты заинтересуется вначале судьбой, а потом и поэзией величайшего поэта 20-го века? 

Из оригинальных статей, опубликованных в последнее время в республиканском литературном журнале «Простор», можно отметить исследование Генриха Горчакова «Неизвестная Цветаева» (№8, 2003 г.). С конца 80-х годов минувшего столетия его публикации о творчестве М. Цветаевой часто появляются в российских и зарубежных изданиях, в 1993 году в Америке вышла книга Г. Горчакова «О Марине Цветаевой. Глазами современника». В опубликованной в «Просторе» статье он размышляет о М. Цветаевой как о «единственном поэте, у которого есть дети», о поэзии Цветаевой, которая, по словам автора, «пронизана судьбой её детей».

«Можно назвать примерно пятьдесят стихотворений, — говорится в статье, — в которых Цветаева прямо говорит о своих детях. Связь с ними прослеживается и в прозаических её произведениях. Если же говорить о теме материнства вообще, то она у Марины Цветаевой необъятна… В семнадцатилетнем возрасте она написала стихи «В Люксембургском саду», помещённые в «Вечернем альбоме»: «… Но знаю, что только в плену колыбели Обычное – женское – счастье моё!»  

Думается, несправедливо считать, — продолжает автор, —  что в семью Марина Цветаева уходила, как уходят в монастырь – от мира, что заботу о детях она несла как тяжелую епитимью. Она была вполне нормальной матерью, то есть как раз ненормальной матерью, слишком матерью».    

Ещё одна заметная публикация в «Просторе»: «Лучший стих» Марины Цветаевой» (№3, 2006 г.). Её автор Вера Астахова живёт на Украине, в Запорожье, а раньше жила в Казахстане, в городе Актау (бывший Шевченко), где, по её словам, и началась её любовь к поэзии Марины Цветаевой. Статья В. Астаховой состоит из 13-ти небольших главок, в первой из которых автор рассказывает о своем пути к Цветаевской теме. Сейчас у В. Астаховой  «домашний музей Марины Цветаевой»: книги поэта и о ней, Цветаевском окружении, статьи из различных изданий, фотографии, значки, пластинки и т.д. Одними из самых ценных экспонатов этого музея являются два письма и открытка Ариадны Сергеевны Эфрон. Адресованы они Евгении Владимировне Савинич (1910-2004). Основная часть статьи Веры Астаховой и посвящена рассказу о семье Савинич-Макаренко. Инженер по профессии (и литературовед по призванию) Е.В. Савинич переписывалась и встречалась с А.С. Эфрон, общалась с А.А. Саакянц. Письма А. Эфрон к Е. Савинич были опубликованы А. Саакянц в 1995 году в парижской газете «Русская мысль» в большой подборке писем дочери Марины Цветаевой (в сокращённом варианте). Полные тексты этих писем и первомайской открытки публикует «Простор», автор  приводит и воспоминания Е. Савинич о телефонных разговорах с А. Эфрон и двух встречах с ней (в  Москве и Тарусе).

Сын Е. Савинич Владимир Макаренко тоже занимался исследованием жизни и творчества М. Цветаевой. Его исследование  о дне рождения поэта – «День был субботний – Иоанн Богослов», с которым он выступал на конференции, посвященной 105-летию со дня рождения М. Цветаевой в г. Дрогобычи, также представлено в этой публикации.

Для полноты обзора публикаций о М.И. Цветаевой и её семье  в литературе и периодике Казахстана в начале 21-го века привожу список и своих работ:

«Пишем стихи и письма Асе…» О. Григорьева, павлодарская областная  газета «Звезда Прииртышья», 2002, 11 апреля.

«Последние дни Марины Цветаевой. В Москве вышло пятое издание книги А.И. Цветаевой «Воспоминания» О. Григорьева, «Звезда Прииртышья», 2002, 24 сентября.

«Цветаевский месяц». Литературно-музыкальный вечер, посвященный 110-летию М. Цветаевой, прошёл в областной библиотеке.». О. Григорьева, «Звезда Прииртышья», 2002, 26 сентября.

«Дочери царя. Сцены из жизни Марины и Анастасии Цветаевых». В книге очерков О. Григорьевой «Золотой песок бытия», Павлодар, ЭКО, 2006.

«Цветаевский теплоход. Третьи Международные Цветаевские чтения». 

О. Григорьева, «Звезда Прииртышья», 2006, 21-23 сентября.

«Цветаевский теплоход». О. Григорьева, журнал «Нива», Астана, 2007, №4.

«В Павлодар – к сыну, невестке и внучкам…» О. Григорьева «Звезда Прииртышья», 2007, 10 февраля.

Поэтические циклы «Колокольчик из Тарусы», «В Елабуге». В книге стихов О.Григорьевой «Из семи тетрадей», Павлодар, Дом печати, 2007.

А также об авторе:

«Тепло Цветаевского костра. На сцене Павлодарского драмтеатра прошёл спектакль «Марина Цветаева» по пьесе О. Григорьевой.» Сергей Горов, «Казахстанская правда»,2006, 7 октября.

«Поверх барьеров». О книге О. Григорьевой  «Золотой песок бытия». Борис Лукин. «Литературная газета», 2007, № 31 (1-7 августа), стр. 8.

 

Источник:  http://ogrig.ru/?p=1015

Выделение текста жирным шрифтом - автора сайта - Веры Астаховой.
Спасибо, Ольга, что обратили внимание на мою статью!