Международная научная конференция "Маяковский и его время", организованная Институтом мировой литературы РАН, Литературным институтом имени А.М.Горького и Государственным музеем В.В.Маяковского, собрала в Москве исследователей творчества поэта из различных регионов России, а также Италии, Японии, Германии, США, Украины, Казахстана.
В работе конференции принял участие и доцент кафедры славистики Стокгольмского университета, писатель и переводчик Бенгт Янгфельд. Составитель сборника переписки В.В. Маяковского и Л.Ю. Брик (1915 - 1930) "Любовь - это сердце всего", автор вышедшей на русском языке биографии поэта "Ставка - жизнь. Владимир Маяковский и его круг" дал интервью "Голосу России":
- Вы являетесь одним из лучших знатоков биографии Владимира Маяковского. Скажите, сейчас, спустя 120 лет со дня его рождения остаются еще белые пята в его биографии?
- Белые пятна в биографии Маяковского связаны, скорее всего, с тем, что многое было уничтожено в советское время, но, с другой стороны, многое было и сохранено, потому что он стал официальным поэтом. Но когда я писал книгу "Ставка-жизнь", мне стало понятно, что, например, его связи с Львом Троцким восстановить очень трудно. Понятно, что Маяковский был "человеком Троцкого", а не "человеком Сталина". Троцкий писал о футуризме (см. Троцкий Л. Д. "Литература и революция", 1923, - ред.). То есть Маяковский был ближе к Троцкому, человеку литературному.
Некоторые документы были уничтожены по личным причинам. Но главным образом пропала масса вещей политического характера. Я занимаюсь Маяковским уже почти сорок лет. Это на самом деле первая книга, в которой можно было писать обо всем – о Бухарине, о Троцком, о дамах Маяковского. Все это было под запретом в советское время. Так что, я не хвастаюсь, но это на самом деле первая книга обо "всем Маяковском". Я, например, смог установить такой факт, который косвенно касается Маяковского, но, тем не менее: сестра Лили Брик – Эльза (французская писательница и переводчица Эльза Триоле, 1896-1970, - ред.) – пишет в своих воспоминаниях, что она (в 1918-м году) уехала из России, чтобы потом вернуться. На самом деле она сбежала из России с матерью. Документы, подтверждающие это, я нашел в архивах английской разведки совершенно случайно.
Прошло уже 120 лет со дня рождения Маяковского. Я со многими из его друзей успел побеседовать в 70-80-е годы. Они уже были в преклонном возрасте. Я думаю, что сейчас нужно переосмыслить Маяковского, потому что ситуация странная. В СССР им занимались только официальные идеологи от литературы, а настоящие ученые, особенно молодые, презирали Маяковского. Получилось так, что в моем поколении - а я 1948-го года рождения - я единственный, кто занимается Маяковским. И здесь, и на Западе, потому что на Западе тоже считали, что Маяковский - пролетарский поэт. Это отчасти правильный подход.
- В музее имени Маяковского открылась выставка к 120-летию поэта (ФОТО)
Мы, когда выбирали тему в Стокгольмском университете для диссертации, не должны были писать о Пушкине, Чехове или Державине: "об этом могут писать в Советском Союзе". Мы должны были спасти Цветаеву, Ахматову, Пастернака от забвения - это было нашей задачей. Я писал о Маяковском совсем с другой перспективой, чем советские исследователи, потому что был знаком с Л.Ю.Брик и нашел неизвестные ранее тексты Маяковского. Поэтому передо мной он предстал не как поэт с такой чугунной челюстью, не памятником, а живым и интересным человеком, у которого были сложные отношения с властью.
- Это был ваш собственный выбор - заниматься Маяковским, или вам научный руководитель подсказал?
- Нет-нет, мы всегда выбирали сами. Получилось так, что Маяковским никто не занимался. Я - единственный не только в Швеции, но и на Западе, кто изучает его биографию. Понятно, что есть люди, которые занимаются разбором и анализом отдельных стихотворений.
- Корней Чуковский назвал Маяковского "самоубийцей по призванию". Почему? Объяснение нужно искать в эпохе или в психологии личности? Ведь вы же не случайно назвали книгу "Ставка-жизнь".
- Маяковский: гений на "длинных ногах" (АУДИО, ФОТО)
- Эту формулировку "Ставка - жизнь", которая стала названием книги, я нашел, по-моему, у Романа Якобсона (1896-1982, выдающийся лингвист и литературовед, друг В.Маяковского, - ред.). Почему Маяковский покончил с собой? Конечно, разные факторы сыграли роль – любовные, политические, литературные и т.д. Но это же факт, что людей, которые имеют те же проблемы и кончают жизнь самоубийством, очень мало. То, что Маяковский был суицидным человеком, совершенно ясно. По воспоминаниям близких мы знаем, что он несколько раз пытался это сделать.
Самоубийство – это лейтмотив его творчества, так же, как у Достоевского. Оно всегда присутствовало как альтернатива. Поэтому ставка – жизнь. Второе издание книги носит другое название – "Революция/любовь Владимира Маяковского. "Я" для меня мало". Она уже вышла в России. Содержание – то же, но обложка – другая. И пользуется большим успехом, как и первое издание.
- Литературоведы разделяют творчество Маяковского на два периода – до революции 1917 года и после, отмечая при этом, что после революции в Маяковском погиб великий лирик. Вы согласны с этим?
- Это не совсем так. Я вхожу в редколлегию нового 20-томного собрания сочинений Маяковского (подготовка ведется ИМЛИ РАН, - ред.). У нас другие принципы. Мы не делаем такой четкой разницы - до революции и после. Поэма "Про это" написана в 1923-м году, и это замечательная лирика. Стихотворение "Письмо Татьяне Яковлевой" тоже замечательное – в 1928-м. Поэма "150 000000" - в 1919-20-м. Фрагменты поэмы "Владимир Ильич Ленин", написанной в 1924-м году, звучат как реквием, и это тоже совершенно замечательная поэзия. Я думаю, что делить творчество Маяковского на "до" и "после" - это упрощенный подход.
- Маяковский много раз выезжал за рубеж. Он посетил Польшу, Чехию, Мексику, США, неоднократно бывал в Германии и Франции. В этих странах остались свидетельства пребывания поэта? Вы работали в архивах этих стран?
- Это довольно интересно. Я не очень много работал в архивах. Есть такая "Хроника жизни и деятельности" Маяковского, собранная и изданная В.А.Катаняном в советское время (М. Советский писатель,1985, - ред.). Там приведены тексты статей о Маяковском из The New York Times и т.д. Но переводы страшные, с огромными купюрами. Так что мне пришлось, когда я писал о пребывании Маяковского в Америке в своей книге, прочитать то, что я смог найти. The New York Times я просмотрел. Например, у Катаняна пропущен абзац, в котором говорилось, что Маяковский - самый богатый поэт России, что он франт и покупает самые дорогие рубашки в Париже. Такие вещи опущены, это не подходило для образа Маяковского как советского поэта. Так что если перечитать все газеты и журналы, всю периодику в Мексике, в Америке, сделать настоящие переводы, думаю, что-то еще найдется. У меня просто не было пока времени на это.
- Вы встречались и дружили с Л.Ю.Брик. Это действительно была удивительная женщина, которая сражала многих мужчин?
- И не только мужчин. Это исключительный человек. Я не слышал из ее уст ни одного банального слова. К ней можно относиться по-разному, но не в этом дело. Конечно, я сразу понял, почему Маяковский был влюблен в эту женщину. Не потому только, что у нее замечательные глаза и улыбка. У нее был особый ум. Она прекрасно понимала искусство и поэзию. И всегда высказывала свое особое мнение.
Есть такие люди: они входят в комнату, и комната преображается. Все вдруг понимают: что-то случилось. Центр внимания передвигается в сторону этого человека. Магнетизм, харизма - как хотите назовите. Я был много раз свидетелем этого в Москве. Когда было открытие выставки в 1973-м году к 80-летию поэта, она пришла, и все стягивалось к этой женщине. То же самое было в Париже в 1975-м году. На открытие приехала директор литературного музея, но из прессы никого не было. На следующий день на выставку пришла Л.Ю.Брик – и были все: и газета Le Monde, и телевидение. Пришли на Брик, потому что она - легендарный человек. Лиля Брик - это выбор Маяковского, это не наш выбор.
Мы не должны заниматься выяснением того, с кем он спал или не спал. Когда я позже познакомился с Татьяной Яковлевой (1906-1991, возлюбленная Маяковского в 1928-29 годах, адресат двух любовных стихотворений, - ред.) в Нью-Йорке, это приблизительно того же типа человек. По складу ума, я имею в виду. Они с Лилей Брик совершенно внешне не похожи, конечно. Татьяна – высокая, блондинка, такая русская женщина. Но четкость ума, понимание поэзии те же. Татьяна Яковлева, например, одной из первых оценила поэзию Бродского. Я помню, как она кричала мне вослед, а мы с женой уже спускались по лестнице, – "Бродский – prix Nobel!". Через несколько лет он получил эту премию. Я об этом пишу в своей книге о Бродском (см. "Язык есть Бог. Заметки об Иосифе Бродском. М.: Corpus, Астрель, 2011, - ред.).
Возвращаясь к Л.Ю.Брик: она была женщиной не совсем советского типа. Я помню, она спросила меня во время первой встречи: "Скажите, пожалуйста, Стокгольм - красивый город до сих пор?" Я что-то промямлил. А она сказала: "Я была там последний раз в 1906-м году, проездом с родителями". Я почувствовал тогда, как крылья истории бьют меня по лицу. Когда я с ней познакомился, она была в жуткой ситуации. Это был мрачный период. Он начался в 68-м году нападками на нее со стороны КПСС. Ее вытравливали из биографии Маяковского. Мы с ней подружились, я помогал ей тем, что публиковал ее статьи и воспоминания за границей, ее переписку с Маяковским. Но и она мне много помогала. Книга "Любовь – это сердце всего. Переписка Л.Брик и В.Маяковского" вышла сначала в Стокгольме в 1982 году, а после распада СССР, в 1991 году - в России. Этой книгой я действительно остановил процесс принудительного забвения Л.Ю.Брик. Сейчас уже никто не скажет, что ее не было в биографии Маяковского. А такие попытки были.
- А как ваши книги о Маяковском воспринимаются в Стокгольме?
- Книгу "Ставка-жизнь" я написал по-шведски, потом перевел на русский. Чтоб вы поняли, каков интерес в Швеции к Маяковскому: тираж этой книги - 27 тысяч за семь месяцев. В России – 15 тысяч. Это большой тираж. В Швеции я издал переписку, одну книгу воспоминаний Л.Ю.Брик и переводы. Я их делал с одним шведским поэтом, и это сборник пользуется большим спросом. Маяковский – это имя. Иностранный поэт существует только тогда, когда он переведен.
В Швеции Маяковский известен благодаря тому, что есть хорошие переводы, и не только мои. В 50-е годы был сделан хороший перевод поэмы "Облако в штанах", не очень точный, правда, потому что делался с английского и французского. Но можно сказать, что "Облако в штанах" в Швеции известно любому обывателю. Ставились в Швеции и пьесы Маяковского.
- Переводить поэзию Маяковского сложно?
- Конечно, сложно. И сложность, прежде всего, в его неологизмах. Но поскольку у него более-менее свободный стих, полу-рифмы - это дает возможность перевести хорошо. Если у Маяковского 7 слогов на строку, а у тебя 5, это не столь важно. Так что получается довольно хорошо. Конечно, как человек, знающий оригинал, я страдаю, читая собственные переводы. Но для тех, кто не знает русского языка, кое-что звучит очень хорошо. Поэма "Про это" - совершенно замечательно получилось. Мы издали ее отдельной книгой, точно также, как первое русское издание, с обложкой Родченко и всеми коллажами. Весь тираж был распродан мгновенно. Думаю, есть куда более сложные поэты для перевода, как Пастернак, например.
- Вы можете объяснить, как Маяковский относился к религии? Ведь в его стихах – немало обращений к Богу.
- Его мир таков: Я и остальной мир. Это не третье лицо, как у Пастернака, который писал в третьем лице. У Маяковского – всегда Я. Если ты – Маяковский, то с кем себя можешь сравнить? Только с Богом. Я думал, что он был религиозен в том плане, что верил в какое-то чудо. Его отношение к Небу – не количественное или временное. Это Небо не наступит через энное количество лет, оно возможно сейчас и сегодня, если мы будем жить любовью. Это у него есть во многих поэмах. Помните строку - "Чтоб всей вселенной шла любовь…" У Маяковского любовь – это, скорей, метафора. Это не только женская или плотская любовь. Это – рай. Поэтому и появляется "Мистерия-буфф". Но кто пишет такое "изображение эпохи" после большевистской революции? Что это – разве гимн советскому строю?! И речь идет не только о нем, а о целом поколении.
Я довольно много беседовал с Р.Якобсоном, жил у него 6 недель, чтобы записать его воспоминания о Маяковском. Он говорил: надо помнить, что все мы были против царской власти. Все мы считали, что можно все преобразовать в политике, в науке, и мы все были ужасно молодыми. Сколько Маяковскому было лет, когда произошли революция? 24 года. Якобсону - 21. Это были мальчишки. И они верили в возможность создать светлое будущее.
- Так для вас Маяковский - не "поэт революции"?
- Нет. Я делаю разницу между "поэтом революции" и "революционным поэтом". Маяковский был и есть революционный поэт.